Каково нормативное поведение мужчин в российском обществе? Что им надлежит делать и как подтверждать свою гендерную принадлежность. Как мужчина докажет, что он мужчина? Вопрос далеко не прост. В советско-российском социуме большую роль в определении нормативного мужского поведения имела позиция государства: мужчина тот, кто служит государству. За последние десятилетия произошли определенные сдвиги, но канва осталась прежней... Расскажем подробнее о советском и постсоветском гендерном порядке.
Маскулинность отцов
Для того чтобы понять особенности современной российской маскулинности, необходимо обратиться к советскому периоду истории, то есть к маскулинности наших отцов.
Надо сказать, что советский гендерный порядок обладал очень большой спецификой. Советское государство в большой степени было направлено на союз с женщинами, а не с мужчинами. Женщины получали много ресурсов, женщины имели возможность работать и воспитывать детей. Очень многие ресурсы приобретались по месту работы независимо от статуса, который занимала работница. Так, предположим, даже уборщица на предприятии могла получить путевку в пионерлагерь для своего ребенка, детский садик и так далее. В этой ситуации женщины имели относительную независимость от мужчин. И положение мужчины в семье было достаточно маргинализированным. То есть он не обладал возможностью полностью определять порядок в своей семье. Взамен этого предполагалось, что мужчина служит государству. Все его мужские доблести реализуются именно на службе государству. Именно в публичной сфере. И степень связи мужчин с государством, служения государству должна быть очень высока, она всячески романтизировалась. Вспомним песню Окуджавы "Товарищ мужчина":
Нас время учило:
живи по-походному, дверь отворя..
Товарищ мужчина,
а все же заманчива доля твоя:
весь век ты в походе,
и только одно отрывает от сна:
куда ж мы уходим,
когда за спиною бушует весна?
В классическом фильм «Офицеры», мы видим идеальный образ советского мужчины. Он — воин, защитник, он — благородный человек. Семья находится у него определенно не на первом плане, а как-то перемещается вслед за ним. Но главное — его отношение к государству.
Когда наступили 90-е годы и советский режим пришел к своему краху, гендерные правила игры очень сильно изменились. Но на самом деле корни этих изменений — еще в позднесоветском периоде. По мере того как ветшала советская идеология, ветшали и гендерные идеалы. Когда уже не с кем было воевать, когда время героического труда тоже закончилось, возник такой разочарованный герой, который не знает, что с собой делать. Мужчины оказались перед очень серьезным вызовом, потому что традиционные сферы их самореализации иногда просто перестали существовать. Вот так, например, одной из первых жертв экономических реформ пала оборонная промышленность, то есть традиционно мужская сфера деятельности. Очень многие мужчины оказались без работы, и они были вынуждены искать для себя не только новое занятие, но и новый способ утверждать свою маскулинность. Кто-то их нашел, включаясь в новые товарно-рыночные отношения. Иногда даже криминальные отношения, которые очень часто были с ними тесно, неразрывно связаны. Очень многие потерпели поражение.
Маскулинность нового времени
Маскулинность, бывшая на кону в это время, была маскулинностью индивидуалиста, который борется не столько за успех, сколько за выживание свое и своей семьи. По мере того как экономические реформы в каком-то виде завершились, наступила стабилизация, возникли определенные экономические институты. Изменились и контуры маскулинности. Главной темой маскулинности нулевых годов было успешное участие в этих институтах, приносящее разного рода прибыль, реальную и символическую. Возникла корпоративная маскулинность и стала играть очень большую роль. То есть мужчина как член корпорации, который успешно передвигается со ступеньки на ступеньку.
Фрагмент из фильма «Духless» (реж. Роман Прыгунов): «Ответственность понял? — М-м-м… — Работаем, работаем, господа. И попробуйте только мне облажаться».
В России очень большую роль в определении маскулинности всегда играло государство. И в последние годы роль государства становится все больше и больше, в том числе и в определении гендерных отношений. И опять оказываются востребованными те формы маскулинности, которые связаны со служением государству, часто с каким-то решением военных задач, с подражанием сильному лидеру.
Еще и потому, что индивидуальный мужчина все меньше и меньше имеет возможность утвердить самого себя как некоего независимого субъекта. Собственно говоря, так было и в советское время. Хотя мужчины доминировали в публичной сфере, властью, ресурсами обладал не столько конкретный мужчина, сколько та социальная позиция, которую он занимал. А человека, занимавшего эту позицию, всегда легко было поменять.
Таким образом, маскулинность нулевых годов — это классическая капиталистическая маскулинность, связанная с борьбой за прибыль, за место в корпорации. Но корпоративная маскулинность хорошо работает во времена экономической стабильности. Во времена кризисов она уже не гарантирует достижения ресурсов, достижения позиций успешного мужчины. Остается примыкать к каким-нибудь другим институтам, которые по-прежнему обладают силой власти. Например, институтам милитаризированным. Но, поскольку правила игры все время меняются, ситуация успеха не гарантирована ныне ни одному мужчине ни в каких обстоятельствах. Вызовы приходят с самых разных сторон, и никакой социальный институт во время кризиса не может быть достаточно надежным для того, чтобы утвердить маскулинность даже чисто символически. Камо грядеши?
